Алхимистика Кости Жихарева Успенский Михаил

…Тьма, пришедшая со стороны то ли Белого, то ли Чёрного, а то ли моря Лаптевых, накрыла город Кислорецк. Исчезло здание мэрии, украшенное конной статуей Ивана Калиты, сгинул неработающий цветомузыкальный фонтан «Радуга изобилия», пропали антивандальные киоски с мороженым, испарились два продовольственных рынка да третий вещевой – словно и не водились такие никогда на свете.

Виной всему была очередная авария на подстанции.

Кислоречане поругались, повздыхали, да делать нечего – повалились до срока спать всем городом: авось к утру отремонтируют!

Но один-единственный объект тьма как уж ни старалась, так и не сумела накрыть.

То был прогулочный теплоход «Кот Матроскин», что покачивался напротив здания речного вокзала. Свет хоть и с трудом, но пробивался сквозь вечно пыльные занавески музыкального салона с роялем. Мало того, оттуда ещё пробивалось задушевное пение – это старался известный в городе солист Гоша Квадратик:

На борту теплохода собралась вся немудрящая криминальная элита Кислорецка. То есть обе организованные преступные группировки – «Мыльный завод» и «Шлакоблоки».

Вдоль причала ходили туда-сюда полицейские – то ли охраняли противоправное сборище, то ли наоборот – собирались накрыть всех одним молодецким рейдом. Поди гадай. Кислорецкие стражи порядка славились своим коварством даже в соседних областях.

«Мыльный завод» и «Шлакоблоки» люто враждовали между собой полвека, если не дольше. Дрались за каждый киоск, за каждый прилавок на рынке, за каждый мешок чужой картошки. И только очень большая беда могла заставить соперников собраться вместе.

Звали эту беду Костя Жихарев.

– Братва, достал уже этот трудный подросток своим беспределом, – жаловался ветеран преступного движения Пыпа. – Только соберётся человек лишнюю копеечку заработать в поте лица, как тут же наш мальчишечка нарисуется. И хвать за руку! Копчёный потом две недели щипать по трамваям не мог! Прямо человек-паук какой-то!

– Ну ты скажешь тоже – человек-паук! – возмутился Дрон, ближайший помощник Пыпы. – Человек-то паук небольшой, ладненький такой! С ним бы и я справился! А у этого кулачищи что арбузы!

– Главное, обидно: он маску не носит, прикида себе не прикинул, кликуху не залудил – это неформат называется! Прямо так, в футболке и трениках, нападает! – сказал брат Брусок-старший. – Одно дело, когда тебя какой-нибудь Человек – Шаровая Молния вырубил, а тут простой школьник…

– Этот простой школьник нас напряг через Сазонтову протоку мост чинить! – воскликнул брат Брусок-младший. – В ледяной воде по пояс! Мы все могли простудить органы и умереть!

От «Шлакоблоков» на сходняк пришли Гарик Сатана, Калмык, Гвоздик и безработный вор-барсеточник Отарик Батумский. Безработным Отарик стал, когда барсетки (если кто забыл, это такие мужские сумочки на ремешке) вышли из моды, а освоить новую профессию бедняга так и не смог: попадался каждый раз с поличным, то застревая в форточке, то ловясь на кармане. Кислорецкий криминал жалел Отарика как инвалида профессии.

– Скинуться надо, братва, – сказал Пыпа. – От души скинуться, не прибедняясь. И нанять московского киллера Курочкина. Мне добрые люди дали